+ аааа....лю! +

[ThePolkaLife]

02.04.2011 в 00:18

Пишет  Justin Hill:

"1000 и 1"
Заявка № 20
Название: 1000 и 1
Артер:  Blue fuzzy elf
Автор:  Justin Hill
Бета: ее на дайри нету, но она была)
Пейринг: Дин/Сэм, пре-слэш
Рейтинг: в целом PG-13. Концовка ближе к R
Жанр: романс
Размер: мини, около 2 тысяч слов
Саммари: АУ. Все мы знаем, что у братьев Винчестеров на груди есть защитные татуировки. А что, если татуировки Винчестеры сделали еще в те времена, когда Сэм учился в школе, и Дин сделал ее Сэму собственноручно?
Примечание: У автора собственный взгляд на некоторые вещи. Это я к моменту об участии Сэма в охоте. Возраст мальчиков: Дину 19, Сэму 15. Идея частично заимствована из 2х14.
От автора: Во-первых, я хочу извиниться за просрочку. По независящим от меня (я словил Троян, поэтому мне пришлось восстанавливать все) и зависящим (потому что я дурак без антивируса) причинам. Во-вторых, спасибо организаторам феста за сам фест и за понимание. Дорогой мой Артер, тебе отдельные лучи любви! Спасибо Ви за помощь в ловле блошек и за то, что она мужественно терпела мои вопли. И всем, кто поддерживал.


У Дина было тысяча и одна возможность предотвратить это.

Он мог настоять на том, что такие защитные татуировки надо делать им обоим, ведь Сэм не будет вечно сидеть в мотелях, а рано или поздно к ним присоединиться и такая защита ему не помешает. Он мог доказать отцу, что Сэмми стоит взять с собой – ведь в таком случае, он мог приглядывать за ним, и никогда не допустил бы того, что случилось. Но вместо этого Дин согласился с отцом, что лучше не делать ни того, ни другого. На то Сэмми и младший. И пусть дальше корпит над своими учебниками, оставаясь как можно дальше от всего этого.

Дин смотрит на замершего брата, крепко вцепившегося в спинку стула, так, что побелели костяшки. Настороженный взгляд, все еще слегка виноватый, хотя его-то вины в этом как раз и не было. Дин вспоминает, как эти самые пальцы вцепились в дверной косяк, показывая напряженность их обладателя. Смотрит и вспоминает.

Была середина апреля и они только что приехали к Сингеру после охоты в Коннектикуте. Дин как сейчас помнил те дни в маленьком городке близ Торрингона, куда они приехали по наводке кого-то из старых знакомых Джона. Дин всю дорогу предвкушал совместную охоту с отцом, только вот вместо нее он проводил дни в номере с Сэмом, который до вечера и посинения корпел над книжками, стараясь не только догнать школьную программу, но и опередить ее. Как будто ничего важнее учебы быть не может. И, к своему сожалению, Дин вскоре признал, что это действительно было практически единственное развлечение в этой дыре, кроме телеканала для домохозяек и старого теннисного мяча, который он нашел за диваном, когда поднимал завалившийся пульт. С того момента звук удара мяча об стену постоянно сопровождал занятия Сэма. Эти полтора месяца пребывания рисковали сорвать приз в номинации самые бесполезные дни Дина Винчестера, когда отец вдруг вернулся и приказал в срочном порядке паковать вещи. За всю дорогу до дома Сингера отец так и не объяснил, в чем дело, и Дин твердо решил это выяснить если не у отца, так у Бобби, а если и у того не получится, то иным окольным путем, потому что сидеть без дела он просто больше не мог.

Позже он сидел, откинув голову, полностью прислонившись спиной к деревянной стене дома и прислушиваясь. Приятный апрельский ветер мягко ерошил волосы и доносил обрывки разговора отца с Сингером. Именно тогда Дин узнал, что отец собирается уехать рано утром, оставив их у Бобби на пару недель. Перспектива разбирать хлам в гараже (обоснованная, между прочим! Он своими ушами слышал, как Бобби пророчил им это занятие) его не слишком радовала. Позже он доказывал отцу, что у него достаточно опыта, чтобы справиться с демонами, вселившихся в охотников. Что ему девятнадцать лет и голова на плечах у него не для красоты (хотя, в основном, для этого, как заметил проходивший мимо Сингер), что он в состоянии понимать важность отцовских приказов и будет слушаться его безоговорочно. И лишь когда на рассвете их застал Сэмми, разбуженный их голосами, Дин позволил себе поспорить с отцом.

Дин закрывает глаза и вспоминает. Так четко, так близко, была бы лишь возможность повернуть время назад – он бы многое отдал.

– Ты даже не представляешь, что это, а уже рвешься на охоту! Не в этот раз, Сэм, – Джон был категоричен. Впрочем, Сэм не был.

– Так расскажи мне! В конце концов, разве не ты все время твердил нам, что это наше семейное дело?

– Это… Моя главная задача – защищать вас. Это не то дело, куда я хотел бы тебя взять. И не возьму. Ты остаешься здесь, и это больше не обсуждается.

– Возможно, – осторожно начинает Дин. – Может, стоило позволить ему…

Джон поднял твердый взгляд на Дина и четко проговорил.

– Сэм в этом участвовать не будет.

И вот тогда Дин решил не спорить. Пожалуй, единственное, в чем они всегда быстро приходили к согласию – это защита Сэмми.

– Дин, послушай, ты не обязан этого делать, – голос Сэма отвлекает от воспоминаний. Дин моргает и поднимает голову. Сэм неуверенно улыбается. – В конце концов, я мог бы сделать как ты…

– Нет, – прерывает Дин. – Я сам сделаю.

«Я сам сделаю», повторяет про себя Дин. Потому что его основная задача – защищать Сэмми.

Они выходят из номера и едут в магазин за необходимыми инструментами. Ветер с размахом гуляет по салону Импалы благодаря опущенному окну, отчего в ушах шумит, но весь этот шум перекрывает противный тихий голос в голове Дина. Дин вспоминает, как они с отцом долго искали способ остановить одержимых. Как латынь ни латынь, ни святая вода не способны были заставить демонов покинуть свою несчастную оболочку. Как сидели в подвале заброшенного дома с демоном посреди пентаграммы и изучали книги, которые Дин смог найти в местной церквушке. Как он случайно заметил тот знак, и как потом позвонил Сингер и сказал про связующую печать. Дин помнит, как они неслись домой, и Импала подскакивала на выбоинах так же, как сейчас. Это была не самая удачная охота, но, тем не менее, они смогли найти способ изгнать мерзких тварей, вселяющихся в охотников и заставляющих нападать на своих же. И все-таки беспокойное ощущение не покидало Джона всю дорогу. И не отвечающий телефон Бобби этому никак не способствовал.

Тихий голос вновь перекрывает шум ветра.

– Здравствуй, папа.

– Сэмми...

– Дин, отойди. Это не Сэм.

– Верно. Знаешь, Джон, ты так ожесточенно и так самоуверенно истребляешь нас, словно думаешь, будто действительно можешь защитить свою семью. Спасти их. Но в глубине души ты же прекрасно понимаешь, что ты не защитил Мэри. И своего маленького Сэмми ты тоже не смог защитить.

Дин раздраженно поводит плечами, прогоняя воспоминание. Они не выполнили свою главную задачу. Не защитили Сэма.

У Дина было тысяча и одна возможность предотвратить это. И лучше бы он ими воспользовался.

***
Снаружи темно, когда они возвращаются в номер. Начала мая, вот-вот стукнет полночь и настанет второе число. "Ничего себе подарочек", думает Сэм с нервным смешком. Дин уверенно, словно это делал всегда, выдвигает стул на середину комнаты и достает инструменты. Сэм неуверенно переминается с ноги на ногу.

– Боишься? Трясешься как девчонка, – подкалывает Дин, пытаясь разрядить обстановку.

– Вот еще, – Сэм улыбается и в целом держится молодцом. Дин думает, что брат вообще сильный малый, не смотря на возраст. Иногда ему кажется, что Сэм слишком быстро повзрослел. Слишком рано.

– Сам наверняка в штаны наложил от страха, – усмехается Сэм. И лишь то, как он нервно почесывает правый локоть, где остался шрам, выдает его нервозность.

Дин усмехается. Отец настоял на этой мере, когда Дин решил с ним ехать. Пока они не выяснили в чем дело, лучше максимально обезопасить себя, чтобы не подставиться. У Дина была тысяча и одна причина не соглашаться на это. И лучше бы он настоял на них с самого начала.

Первой была его уверенность в том, что он все-таки стоящий охотник, а значит, в принципе не допустит такую ситуацию, в которой контроль над ним может взять демон. Такой самоуверенности очень сильно способствовал юношеский максимализм, на что Джон часто указывал, но, в конце концов, Дин ведь еще с первого класса помнил, что всегда нужно быть настороже. Кроме того, у него амулет на шее не просто так висит, а для дела. Третья причина – то, что он не хотел портить свое тело. Оно нравилось ему и без всяких наколотых знаков, пускай и выполняющих важную миссию. В конце концов, кто гарантировал, что этот Джесси – что это за имя такое вообще? – не занесет какую-нибудь заразу?

Потом было в-пятых, в-сотых и в-пятисотых, но под конец он уже откровенно задолбался перечислять и перестал перечить отцу. В конце концов, если он хочет работать с ним вместе, придется чем-то жертвовать. Придется делать так, как велит отец. И не спорить. И Дин был рад, что Сэмми не видел презрительной гримасы на его лице, словно делали не защитную татуировку, а терапию пиявками. Вот уж кто точно так переживает по поводу своей внешности, так это девчонки. Ну, и Дин тоже.

– Мечтай, мелкий. Давай садись. Сейчас мы из тебя будем делать мачо. Будешь первым парнем во всей школе, – Дин надеется, что сможет своими шутками отвлечь Сэмми от неприятных воспоминаний. Он бы хотел, чтобы ему не пришлось этого делать. Чтобы Сэм снова сидел над своими учебниками, а не с грустным выражением вокруг глаз. Чувство самобичевания у него развито не в меру, и как объяснить, что это он, Дин, облажался, не Сэмми. Именно поэтому Дин и настоял в разговоре с отцом, что сам лично сделает татуировку брату.

– Заткнись, придурок, – бурчит Сэм в ответ.

Дин сосредотачивается на переводе рисунка, стараясь не замечать, как Сэм закусывает губу. Страшно, но не признается ведь. Дин успокаивающе сжимает колено и улыбается. В глазах Сэма мелькает что-то и он несмело улыбается. Дин продолжает.

Когда игла контурной машинки касается кожи, Сэм вздрагивает. Ощущения не самые приятные, но могло быть и хуже. «И было хуже», думает Сэм, вспоминая тот день, когда дружелюбный на вид проезжий, заглянувший на автосвалку, вырубил Сингера и потом…потом Сэм помнит смутно. На самом деле Сэма больше раздражает жужжание, но через полчаса он к нему привыкает. Кожу слегка покалывает, а когда игла попадает в нервное окончание, рука Сэма непроизвольно дергается, и он решает пристроить ее на ножке стула. Позже он понимает, что это было умное решение: процесс закраски гораздо неприятнее. Сэм стоически переносит все это, зажмурившись и отчаянно вцепившись рукой в Дина. Брат сосредоточен, между бровей складка, губа закушена, и он периодически откладывает в сторону машинку, чтобы стереть выступающую кровь. Дин аккуратно проводит ватным тампоном по груди Сэма, улыбаясь краешком губ, подбадривая. И Сэму от этой заботы становится теплее внутри. А когда Дин снова устраивает левую ладонь на колено, он практически не обращает внимания на боль. Позже, когда жужжание смолкает окончательно, Дин не спешит отходить. Лишь поднимает голову, ласково улыбаясь.

– С днем рождения, Сэмми.

Рука на бедре задерживается дольше, но никто из них этого не замечает.

***

Дин много раз представлял, что с ними будет в будущем. Так много, что набралось тысяча и один вариант. Он часто представлял, что они будут вместе охотиться, разъезжая втроем на Импале по стране. Иногда он усмирял свои эгоистичные потребности и собственнические замашки и представлял, что у Сэмми нормальная жизнь, он успешный юрист, с женой, спиногрызами и домом с зеленой лужайкой, а они с Джоном приезжают к ним на праздники. Иногда мог представить воистину невозможное – будто они истребили всю нечисть и теперь можно жить спокойно. Тогда бы он жил рядом с братом по соседству, вместе с роскошной горячей брюнеткой. Правда, свою жизнь без охоты он уже представить не мог, поэтому этот вариант он рассматривал совсем редко (и то по пьяни).

Дин много раз представлял, что с ними будет в будущем. Так много, что набралось тысяча и один вариант. И сейчас – когда Сэм стонет под ним, изгибаясь от скользящего прикосновения языка к татуировке и дразнящих пальцев, теребящих бугорок соска, в то время как другой рукой Дин обхватил оба их члена – именно сейчас Дин понимает, что вот этого среди них не было.

Но он совсем не против.